JК
Безымянные пули :: Сан-Антонио
Страница: 26 из 136 — Прошу вас, мадемуазель, простить мне этот поздний визит…
— Напротив, вы были очень любезны, что приехали сразу… — бормочет она. — Я очень тронута… Я так расстроена… Хотите чего-нибудь выпить?
— Готов согласиться, — отвечаю я ей. Она бледно улыбается.
— Тогда садитесь…
Я подчиняюсь. Она идет к бару и выбирает бутылку виски.
— Вы это любите?
— Обожаю. Мне его давали еще в колыбели, так что, как вы понимаете…
На этот раз она откровенно смеется, Я констатирую, что мое присутствие доставляет ей то, что на кастрированном языке называется “приятное отвлечение”.
Мы разговариваем как добрые друзья… Нам хорошо, а я люблю, когда мне хорошо.
— Знаете, — говорю я ей вдруг, — мне тоже нужно заказать вам бюст…
— Правда? — спрашивает она. — А чей?
— Угадайте…
— Монтескье?
— Нет. Ваш. Мне будет приятно поставить его на камин и по утрам, едва проснувшись, бросать на него первый взгляд…
— Вы очень милый, — любезно говорит она. Запомните, ни одна красотка не может остаться равнодушной к удачному комплименту. Не знаю, заметили вы или нет, но этот к тому же и оригинален.
— Отметьте, — добавляю я, — что, несмотря на весь ваш талант, вам не удастся превзойти природу. И обволакиваю ее бархатным взглядом.
— По-моему, природа не схалтурила, когда лепила вашу грудь… Ой, простите…
Она показывает мне свои перламутровые зубки, блестящие, как жемчужное ожерелье.
— Напротив, вы были очень любезны, что приехали сразу… — бормочет она. — Я очень тронута… Я так расстроена… Хотите чего-нибудь выпить?
— Готов согласиться, — отвечаю я ей. Она бледно улыбается.
— Тогда садитесь…
Я подчиняюсь. Она идет к бару и выбирает бутылку виски.
— Вы это любите?
— Обожаю. Мне его давали еще в колыбели, так что, как вы понимаете…
На этот раз она откровенно смеется, Я констатирую, что мое присутствие доставляет ей то, что на кастрированном языке называется “приятное отвлечение”.
Мы разговариваем как добрые друзья… Нам хорошо, а я люблю, когда мне хорошо.
— Знаете, — говорю я ей вдруг, — мне тоже нужно заказать вам бюст…
— Правда? — спрашивает она. — А чей?
— Угадайте…
— Монтескье?
— Нет. Ваш. Мне будет приятно поставить его на камин и по утрам, едва проснувшись, бросать на него первый взгляд…
— Вы очень милый, — любезно говорит она. Запомните, ни одна красотка не может остаться равнодушной к удачному комплименту. Не знаю, заметили вы или нет, но этот к тому же и оригинален.
— Отметьте, — добавляю я, — что, несмотря на весь ваш талант, вам не удастся превзойти природу. И обволакиваю ее бархатным взглядом.
— По-моему, природа не схалтурила, когда лепила вашу грудь… Ой, простите…
Она показывает мне свои перламутровые зубки, блестящие, как жемчужное ожерелье.