Петербургские трущобы (Том 1)   ::   Крестовский Всеволод Владимирович

Значит, эти деньги надо принять, - заключил Аким, потому - примирить человека с совестью его - это, брат мой, великое есть дело христианское.

- Да на дело-то такое дал... почти что на обман, - еще смущеннее возразил Вересов.

Рамзя весьма серьезно углубился в минутную думу.

- Хм... на обман... - тихо заговорил он среди своего раздумья. Человеку ведь воли хочется... нельзя, чтобы каждый человек первее всего воли себе не хотел... Апостол-то что говорит? "Идеже дух господень, ту свобода". А кто есть сосуд духа божия? Где духу божиьо приличествует пребывать? - в разуме, в сердце, в душе человеческой, брат мой!.. Посему, выходит, человек, а наипаче того христианин, первее всего к воле, к свободе должен устремляться.

И Рамзя на минуту снова погрузился в свое раздумье.

- Обман... в чем же обман?.. Отец твой, бог ему судья, отказался ни за што от сына единокровного... Ты человек неповинный - таково ведь и судия твой следственный мыслит о тебе; сам же он сказал тебе: "Ищи, мол, по себе поручителя". У тебя нет ни друга, ни ближнего, ни знаемого, к кому бы ты мог обратиться в нужде своей и в печали - "коиждой сам о себе да промыслит". Ну, и промысли!.. Ведь ты не убежишь, не уворуешь и зла ниже какого не сделаешь, а будешь же ведь мирно да тихо жить на воле - поручителю через свое озорство тоже зла не принесешь ни мало; отчего ж тебе и не нанять его?.. Дело полюбовное, добровольное... Обман... хм...