Петербургские трущобы (Том 2)   ::   Крестовский Всеволод Владимирович

Вспомнилось, что на днях даже некто показывал ему, в одной очень порядочной гостиной, затасканный листок "Великоросса", который он прочел тут же собственными глазами, и даже пустился по поводу его в очень либеральное суждение, кое в чем не соглашаясь и кое-что одобряя.

Струсил сердечный в эту критическую минуту, струсил от шиворота до пяток, и - ох! - как пожалел о своем красивом либерализме, и тысячу раз послал ко всем чертям все эти "Колокола", "Великороссы", и прочее и прочее.

Весь бледный, растерянный, лихорадочно щелкая зубами барабанную дробь, торопливо напялил он на себя халат, и на цыпочках вышел из спальной, в страхе, как бы еще не потревожить спящую подругу счастливых дней своих.

Скверно, черт возьми! Совсем-таки скверно! В зале перед ним воочию предстали четыре голубые мундира.

У господина Белкина душа окончательно переселилась в пятки.

- Вы господин Белкин? - очень вежливо отнесся к нему один из голубых мундиров.

Если бы мой читатель был на месте сего счастливого, но в данную минуту злосчастного помещика, то в вопросившем субъекте он наверное узнал бы Ивана Ивановича Зеленькова; но господин Белкин в то время не имел еще удовольствия знать его, и поэтому очень смущенно, трепеща и заикаясь, произнес:

- Так точно... к вашим услугам...

- Извините-с, - продолжал допросчик, - такая неприятная обязанность... Но что же делать? Долг службы повелевает! Мы имеем предписание произвести у вас обыск.

- И насчет того... вопросных, значит, пунктов, - угрюмо пробасил Летучий.

- Да-с, - подхватил Иван Иванович, - и насчет вопросных пунктов.