Пилигрим в море   ::   Лагерквист Пер

Никто не заметил и тени этих событий, даже шпионы из таможни, катавшиеся от смеха, как и все остальные, и видевшие и слышавшие только Джованни и его забавныйпоток слов. Когда все было кончено, все благополучно сошло с рук, и Джусто шепнул об этом шкиперу, тот медленно перешел вперед, на нос суденышка, где долго спорил с каким-то толстым человеком с набережной, пока толстяк не раскошелился и не отдал ему то, что причиталось. Никакой благодарности коротышке Джусто за его изрядный вклад в общее дело шкипер явно не испытывал; во всяком случае лицо его было, как обычно, недовольным.

Паломники же наконец-то отозвались на все, что им пришлось вынести, на все поношения и бесчестье, которые пришлось вытерпеть, на все насмешки и презрение к ним и их паломничеству. Должно заметить, что сделали они это совершенно неожиданно и довольно своеобразно. Совершенно не защищаясь, даже не отвечая на все нападки, на глумление и поношения, они затянули лишь свою песню, песню паломников, которую сочинили вовсе не они. Однако песня эта и в самом деле была очень хороша; и пели паломники по-настоящему красиво. Песня повествовала о небесном Иерусалиме, граде, о котором они так тосковали и куда направлялись! Все благоговейно и молча слушали, застыв на месте, даже бродяги на набережной, а также таможенные шпионы стояли, обратив лицо к паломникам на верхней палубе, и слушали прекрасную песнь. Также благоговейно, обратив к ним свою крысиную мордочку, стоял Джусто, вытянув тощую шею с непомерно большим кадыком; в его маленьких моргающих глазках читалась неподдельная растроганность.