JК
Райский сад дьявола :: Вайнер Аркадий
Страница: 54 из 115Нас не уважает общество, не любит народонаселение, и от нас отступилась держава. И если мы сами не прикрываем спину товарища, нас убивают. И перебьют всех по очереди…
Я был самому себе противен — я говорил какие-то совсем не те слова, патетические, микрофонные, но ничего не мог придумать. Я надеялся, что ребята понимают меня.
Эксперт-криминалист Гордон Марк Александрович усмехнулся невесело:
— Как говорили в старину, большое поврежденье нравов и мире случилось…
— Мир повредился, — сказала Ростова, — чего уж тут про нравы рассуждать.
Я встал со стула, прошелся по кабинету, безмысленно-слепо уставился в окно. Стоял долго у стекла, широко расставив ноги, сцепив руки за спиной, и раскачивался с пятки на мысок, будто принимал какое-то трудное для себя решение. А какое я мог принять решение? Я ведь как Гулливер, привязанный лилипутами за каждый волосок.
Все молчали, и в этой напряженной тишине вдруг раздалось негромкое посвистывание — Любчик, задумавшись, насвистывал любимую песню Ларионова «Гуд бай, Америка, где я не буду никогда…».
Я был самому себе противен — я говорил какие-то совсем не те слова, патетические, микрофонные, но ничего не мог придумать. Я надеялся, что ребята понимают меня.
Эксперт-криминалист Гордон Марк Александрович усмехнулся невесело:
— Как говорили в старину, большое поврежденье нравов и мире случилось…
— Мир повредился, — сказала Ростова, — чего уж тут про нравы рассуждать.
Я встал со стула, прошелся по кабинету, безмысленно-слепо уставился в окно. Стоял долго у стекла, широко расставив ноги, сцепив руки за спиной, и раскачивался с пятки на мысок, будто принимал какое-то трудное для себя решение. А какое я мог принять решение? Я ведь как Гулливер, привязанный лилипутами за каждый волосок.
Все молчали, и в этой напряженной тишине вдруг раздалось негромкое посвистывание — Любчик, задумавшись, насвистывал любимую песню Ларионова «Гуд бай, Америка, где я не буду никогда…».