Племянник Рамо   ::   Дидро Дени

Тут только и слышишь что имена Бюффона, Дюкло, Монтескье, Руссо, Вольтера, д'Аламбера, Дидро. И одному богу ведомо, какими эпитетами они сопровождаются! Умен лишь тот, кто так же глуп, как мы. План "Философов" зародился там, сцену с разносчиком придумал я в подражание "Теологии по-бабьи". Вас там щадят не больше, чем других.

Я. Тем лучше! Может быть, мне даже оказывают больше чести, чем я заслуживаю. Мне было бы стыдно, если бы те, кто дурно говорит о стольких замечательных и честных людях, хорошо отозвались обо мне.

Он. Нас много, и каждый должен принести свою дань. После заклания крупных животных мы расправляемся и с прочими.

Я. Поносить науку и добродетель ради куска хлеба! Дорого же он вам достается.

Он. Я вам говорил уже, что с нами не считаются. Мы всех ругаем, но никого не обижаем. Иногда нас посещают грузный аббат д'0ливе, толстый аббат Ле Блан, лицемер Батте; толстый аббат бывает сердит лишь до обеда. Выпив кофе, он разваливается в кресле, упирается ногами в решетку камина и засыпает, как старый попугай на своей жерди. Если шум слишком уж усиливается, он позевывает, потягивается, трет себе глаза и спрашивает: "А? Что такое? Что такое?"-"Речь о том, остроумнее ли Пирон, чем Вольтер?" - "Давайте условимся: речь, значит, идет об остроумии? Не о вкусе? Ведь о вкусе ваш Пирон не имеет и понятия".-"Не имеет..." И вот мы пускаемся в рассуждения о вкусе. Тут хозяин делает рукою знак, чтобы его слушали, ибо вкус - его конек. "Вкус, - говорит он, - вкус - это такая вещь..." Не знаю уж, ей-богу, что это за вещь, да и он не знает.