Почтовый феномен   ::   Шпагин Михаил

Взрослый коллекционер никогда не видел такой марки и тоже был смущён её изрядно подпорченной внешностью. Разумеется, надо бы выручить юного коллегу по увлечению, но тот должен понимать, что он, Нейл Р. Маккинон, совершая подобную покупку, сильно рискует, и только присущее ему, Нейлу Р. Маккинону, чувство благородства заставляет его… В общем, шесть шиллингов, и ни пенса больше, — всё, что удалось получить Вогану за будущую «суперзвезду». Вышеозначенная сумма незамедлительно перекочевала в кассу братьев Смит.

Через несколько лет коллекцию Маккинона приобрёл ливерпульский торговец марками Томас Ридпат. Он первый смекнул, что одноцентовый гвианский бумажный кораблик — вещь уникальная. И нашёл для неё уникального покупателя — уже знакомого нам Феррари. Тот заплатил Ридпату за «кораблик» 150 фунтов стерлингов — на 30 фунтов больше, чем выручил Маккинон за всю свою коллекцию. Марка Британской Гвианы взлетела на гребень моды, филателисты переворошили груды старых писем — их настойчивости позавидовал бы самый дотошный детектив. Но второго одноцентового «кораблика» разыскать не удалось. «Может, и тот, что есть, не настоящий», — предположили разочарованные скептики. Но опровергнуть их рассуждения помогли рукописные инициалы Э. Д. У. Они встречались и на других гвианских марках и, как выяснилось, принадлежали почтовому клерку Э. Д. Уайту. Подлинность же подписи сомнений не вызывала.