JК
Под нами Берлин :: Ворожейкин Арсений Васильевич
Страница: 63 из 516Любовь в. наших условиях может только помешать. — Василяка говорил все более запальчиво. — Он молодой, влюбился сразу. Может быть, разлука пойдет ему на пользу.
— А если нет?
На землистом лице Василяки на минуту мелькнуло сожаление.
— Это будет для Кустова очень плохо. Сейчас не время для любви.
Василяка рассуждал весьма практично, но внутренне согласиться я с ним не мог.
— Понятно. Я весь наш разговор так и передам Кустову.
— Ни в коем случае! — возразил Василяка. — Ему скажи, что я тебя не могу послать в командировку только потому, что ты с Лазаревым будешь готовить молодых летчиков. А больше из твоей эскадрильи послать некого. Потом, после возвращения Кустова, поговоришь с ним.
Не успел я отойти от дома, где происходил разговор с Василякой, и пяти шагов, как неожиданно раздался голос Кустова:
— Ну как, разрешил?
Мы с ним заранее договорились, что он будет ждать меня, как обычно, на квартире, но парень не вытерпел.
— Нет.
— Почему?
Хоть в темноте и нельзя было ничего разглядеть, но я по голосу угадал, что он волнуется.
— Приказ есть приказ! Его не обсуждают. И тебе тут нечего кипятиться. Дело прежде всего! Никуда не денется твоя Люся.
В этот вечер Кустов специально пошел в соседний дом, где было пианино. Игорь играл на многих музыкальных инструментах. Долго оттуда лилась грустно-тревожная музыка. Никогда я не слышал от друга такой игры.
— А если нет?
На землистом лице Василяки на минуту мелькнуло сожаление.
— Это будет для Кустова очень плохо. Сейчас не время для любви.
Василяка рассуждал весьма практично, но внутренне согласиться я с ним не мог.
— Понятно. Я весь наш разговор так и передам Кустову.
— Ни в коем случае! — возразил Василяка. — Ему скажи, что я тебя не могу послать в командировку только потому, что ты с Лазаревым будешь готовить молодых летчиков. А больше из твоей эскадрильи послать некого. Потом, после возвращения Кустова, поговоришь с ним.
Не успел я отойти от дома, где происходил разговор с Василякой, и пяти шагов, как неожиданно раздался голос Кустова:
— Ну как, разрешил?
Мы с ним заранее договорились, что он будет ждать меня, как обычно, на квартире, но парень не вытерпел.
— Нет.
— Почему?
Хоть в темноте и нельзя было ничего разглядеть, но я по голосу угадал, что он волнуется.
— Приказ есть приказ! Его не обсуждают. И тебе тут нечего кипятиться. Дело прежде всего! Никуда не денется твоя Люся.
В этот вечер Кустов специально пошел в соседний дом, где было пианино. Игорь играл на многих музыкальных инструментах. Долго оттуда лилась грустно-тревожная музыка. Никогда я не слышал от друга такой игры.