Покушение на крейсер   ::   Черкашин Николай

Увы, люк не поддавался. Такого оборота не ожидал и Чумыш:

- Эк, засела, колодина окаянная! - ругнулся он.

Грессер взял у Вадима револьвер и пятью точными выстрелами расщепил край крышки. Из щели потянул сырой сквозняк. Кавторанг выдернул из ближайшей стопки бумагу, поджег ее и просунул в дыру. Огонь высветил под крышкой кирпичный пол. Он был неглубоко - в метре, не больше. Кавторанг растребушил одну из связок и приказал всем скручивать листы в жгуты и пропихивать в щель. Когда под крышкой выросла высокая горка скрученной бумаги, Грессер бросил в дыру карандашный огарок, и на кирпичном полу запылал костер. Пламя подсушило отсыревшую древесину, и вскоре, поднатужившись, Грессер и механик вырвали злополучную крышку. Чумыш спрыгнул в люк и исчез в темени низкого и узкого хода. Грессер, согнувшись в три погибели, последовал за ним. Потом спустился Вадим. Последним, закрыв за собой крышку, пролез механик.

Четыреста подземных метров показались им с добрую версту, пока они не выбрались из водосточного колодца у западного торца Адмиралтейства.

- Ну, Зосимыч, удружил, - обнял кондуктора Грессер. - Век не забуду. Пойдешь ко мне боцманом?

- Эх, Николай Михалыч... С меня теперь боцман - что с пальца гвоздодер. Я уж на вечную зимовку ниже земной ватерлинии собрался.

- Рано крылья опустил, орел порт-артурский! А сослужи-ка нам последнюю службу - подбрось на Балтийский завод. Только катер сюда подгони.