JК
Политическая доктрина славянофильства :: Устрялов Николай
Страница: 51 из 71И если даже, вопреки Гегелю, государство и не окажется наивысшею из всех реально возможных форм политического бытия человечества, то, во всяком случае, его сущность, его значение, его историческая роль совсем неверно поняты и изображены в писаниях славянофилов.
Их критиками было уже достаточно ясно показано, сколь трудно отделимы функции государства от функций самоуправляющейся земли86). В здоровом национальном организме "общественное право" тесно переплетается с правом государственным и немыслимо вне его. Народ, раз возвысившийся до государственного бытия, уже не может смотреть на государство, как на какую-то внешнюю оболочку, чуждую душе народной, как на досадный и внутренно ненужный придаток к народному телу. Животворящею струею вливается государственность во все поры национального организма, и "земля" органически приемлет ее в себя.
И, конечно, вполне ошибочно утверждение славянофилов, будто русский народ является народом безгосударственным по самой природе своей. Пусть русская история начинается "призывом" государства со стороны, -- Русь внутренно прияла явившееся на ее зов государство, усвоило его, претворила его в себя. Прав был Герцен, усиленно подчеркивая социальную пластичность русского народа и в его вкусе к мощной государственности усматривая главное его отличие от других славянских народов87). Наивно думать, что великая держава российская создавалась народом, внутренно чуждым государственности.
Их критиками было уже достаточно ясно показано, сколь трудно отделимы функции государства от функций самоуправляющейся земли86). В здоровом национальном организме "общественное право" тесно переплетается с правом государственным и немыслимо вне его. Народ, раз возвысившийся до государственного бытия, уже не может смотреть на государство, как на какую-то внешнюю оболочку, чуждую душе народной, как на досадный и внутренно ненужный придаток к народному телу. Животворящею струею вливается государственность во все поры национального организма, и "земля" органически приемлет ее в себя.
И, конечно, вполне ошибочно утверждение славянофилов, будто русский народ является народом безгосударственным по самой природе своей. Пусть русская история начинается "призывом" государства со стороны, -- Русь внутренно прияла явившееся на ее зов государство, усвоило его, претворила его в себя. Прав был Герцен, усиленно подчеркивая социальную пластичность русского народа и в его вкусе к мощной государственности усматривая главное его отличие от других славянских народов87). Наивно думать, что великая держава российская создавалась народом, внутренно чуждым государственности.