Позывные Зурбагана   ::   Мухина-Петринская Валентина Михайловна

Он объяснил, что так иногда бывает с сердцем у подростков из-за быстрого роста, и не советовал говорить об этом нашему врачу. Маринка вообще никому не сказала и мне велела молчать.

Теперь к тренировке ее пока Геннадий Викторович не допускал. Неудивительно, что я волновался.

Маринка ждала меня с нетерпением. Она сидела с ногами на диване, в красном платье и босиком. Дома был ее дядя - писатель Яков Николаевич Ефремов. На невысоком прямоугольном столике накрыли чай.

Мы придвинули столик к дивану. Я сел рядом с Маринкой, а ее дядя - в кресло.

- Как себя чувствуешь? - спросил я Маринку. Она хотела ответить, но у нее вдруг брызнули слезы.

- Да ты что?! - испугался я. Не похоже это было на Маринку. Никогда не видел ее плачущей; когда она больно расшибалась на льду, и то не плакала. Но она тотчас овладела собой.

- Пей чай, Андрей.

- Да что случилось?

Маринка порывисто повернулась ко мне, так что взметнулись ее темные, прямые, блестящие волосы.

- У меня был серьезный разговор с Геннадием Викторовичем... Знаешь, что он мне сказал?

- Что? Ты только не расстраивайся так.

- Он сказал: "Для большого спорта ты уже не подойдешь... Ты бесперспективна".

Я едва не пролил чай. Маринка чуть сощурила глаза. Необыкновенные у нее глаза - светлые, лучистые, серо-голубые. И у ее дяди такие же глаза, и у матери - семейная особенность.

- Слышишь, Андрей, он хочет пригласить к тебе партнершей Таню.

- Он так сказал тебе?

- Мне он этого не говорил, ребята передали. Чешков уже договорился с ней... Ей ведь давно хотелось быть твоей партнершей.