Преступления Сталина   ::   Троцкий Лев Давидович

Нельзя не назвать здесь снова Хельга Крога, который нашел слова страстногонегодования, чтоб заклеймить образ действий норвежских властей.

На укладку вещей и бумаг у нас, за вычетом тревожной ночи, оставалось лишь несколько часов. Еще ни один из наших многочисленных переездов не проходил в атмосфере такой горячечной спешки, полной изолированности, неизвестности и глубокого подавленного возмущения. На ходу мы время от времени переглядывались с женой: что это значит? чем это вызвано? -- и каждый из нас снова бежал с узлом или пачкой бумаг.

Не ловушка ли со стороны правительства? -- спрашива

ла жена.

Не думаю, -- отвечал я без полной уверенности

На веранде полисмены с трубками в зубах заколачивали ящики. Над фиордом клубился туман.

Отъезд был обставлен величайшей тайной. Газетам дано было ложное сообщение о нашем близком будто бы переселении -- в целях отвлечения внимания от предстоящей поездки. Правительство боялось и того, что я откажусь ехать, и того, что ГПУ успеет подложить на пароход адскую машину. Считать последнее опасение безосновательным мы с женой никак не могли. Наша безопасность совпадала в этом случае с безопасностью норвежского судна и его экипажа

Встретили нас на "Руфи" с любопытством, но без малейшей враждебности. Прибыл старик-судовладелец.