Приближение к Снежной Королеве   ::   Головин Евгений

Смерть для него — тотальное уничтожение, безвыходность, неподвижность, гибельная фиксация, она предстает в образах города, каменных комнат,проступающего на лбу холодного металла, окаменевших лиц, окаменения вообще. Так называемая реальность, стянутая хищной паутиной рацио, материализуется, леденеет, каменеет — она, собственно говоря, и есть приближение… гибели всякого движения. Декомпозиция, коррозия, ферментация, распад действительности в ониричес-ком пространстве — это пробуждение центробежной силы внутреннего огня:

Мучения и боль каменной жизни

Растворяются в пурпурных снах.

Распадаясь, тело освобождается

От терновой занозы…

«Фен»

Тернии, терновник часто встречаются в строках Тракля: «По возвращении пастухи находят… Нежное тело… Гниющее в терновнике» («De Profundis»). Имеется в виду и конкретное описание и метафора жестокой, беспощадной фиксации. [192] В тяготении к неподвижности минерала, в ужасающем ничто содрогается человеческая плоть:

Пустая лодка тянется вечером по черному каналу.

В сумраке старого госпиталя распадаются человеческие руины.

Мертвые сироты лежат у садовой стены.

Из серой комнаты выходит ангел, его крылья измазаны нечистотами.

Черви ползут по его изжелтевшим векам.

Площадь перед церковью зловещая и молчаливая, как в дни детства.

На серебряных подошвах скользит ранняя жизнь.

И тени осужденных спускаются к плачущей воде.

В своей могиле белый маг играет со своими змеями.

Над кальварием раскрываются золотые глаза бога.