Рассказы о патере Брауне   ::   Честертон Гилберт Кийт

- Только одного-единственного врага легче убить кинжалом, чем шпагой, сказал отец Браун.

- Знаю, - сказала она. - Себя.

Оба долго молчали, потом негромко, но резко священник спросил:

- Значит, я прав? Сэр Клод сам себя убил?

- Да, - ответила она, и лицо ее оставалось холодно и неподвижно. - Я видела это собственными глазами.

- Он умер от любви к вам? - спросил отец Браун.

Поразительное выражение мелькнуло на бледном лице женщины, отнюдь не жалость, не скромность, не раскаяние; совсем не то, чего мог бы ожидать собеседник; и она вдруг сказала громко, с большой силой:

- Ничуть он меня не любил, не верю я в это. Он ненавидел моего мужа.

- Почему? - спросил Браун и повернулся к ней - до этой минуты круглое лицо его было обращено к небу.

- Он ненавидел моего мужа, потому что это так необычно, я просто даже не знаю, как сказать... потому что...

- Да? - терпеливо промолвил Браун.

- Потому что мой муж его не ненавидел.

Отец Браун лишь кивнул и, казалось, все еще слушал; одна малость отличала его почти от всех детективов, какие существуют в жизни или на страницах романов, - когда он ясно понимал, в чем дело, он не притворялся, будто не понимает.

Миссис Боулнойз подошла еще на шаг ближе к нему, лицо ее освещала все та же сдержанная уверенность.

- Мой муж - великий человек, - сказала она. - А сэр Клод Чэмпион не был великим, он был человек знаменитый и преуспевающий; мой муж никогда не был ни знаменитым, ни преуспевающим.