Рассказы (-)   ::   Сибирцев Сергей

Буйный Вовка расквасился совсем по-домашнему, будто перед ним сидела строгая, суровая, но все равно такая родная бабушка Нинка, которая забирала внучка домой на революционные и победные праздники, на Новый год, на каникулы, и совсем изредка просто так: на выходные, когда очень соскучивалась и имела лишние денежки, - это, когда не болела, не употребляла горькую, а целыми днями вязала на продажу нарядные зимние варежки, носки, шапочки и, продавши которые, частенько умудрялась пропивать выручку с товарками-подруженьками или (что уж чрезвычайно редко) с единственным, малоуважаемым, слегка придурковатым зятьком, носившим интеллигентское лицо в рыжей бородке и усах, который нежданным гостеньком заявлялся то середь красного жаркого июля-месяца, то вдруг вваливался в плохоньком демисезонном пальтишке на истлелой подкладке, весь истончалый, неприголубленный женской доброй рукой, с обсосанными сосульками подъеденных, искоробленных усов, с всегдашней саркастической похмельной усмешечкой на пепелистых устах, с сукровной трещинкой на нижней и оттого странной детской губе...

В подобных подержанно демисезонно-линялых красках я наблюдал его лично своими мальчишескими любопытными, все-то примечающими глазами несколько дней назад после новогодней интернатской елки. Это родная бабка Нина под своим личным приглядом позволила непутевому зятьку пообщаться со своим единственным внучком, именно - внуком, а не сыном этого путешествующего прощелыжки.

Впрочем, сама бабка Нина обозначала своего непоседливого крепыша и двоечника еще точнее: сынка.

- Вот, Илюшка, гляди и запоминай! Вот каковы хоромины у моего сынки, моей кровинки. Гляди - вот евонная кроватка, вон она как застлана покрывальцем расписным. Полотенчико, вишь, тоже, стало быть, сынкино. А ты думал! Погляди, ты погляди, тумбочка, какая справная, крашеная, совсем что магазинная, Ты, сынка, гляди у меня, не думай царапать всякие слова. Потому что добро-то казенное, государственное. Береги и пользуйся. Это тебе государство наше советское пожаловало. А потому что не зазря бабка твоя спину трудила-горбатила!

- Нин Ванна, вы б добришко казенное не очень-то... Вы б лучше моего... Ну вашего, вашего! Безусловно, кто говорит.