Пришествие капитана Лебядкина. Случай Зощенко.   ::   Сарнов Бенедикт Михайлович

Может быть, для людей, жизнь которых «не все время идет по руслу цветистой поэзии», существует одна правда, а для тех, у кого есть время и охота любоваться красивыми закатами, – другая, но столь же несомненная для них, как для обывателей эти самые их распроклятые дрова?

Нет, не похоже.

Скорее всего, Зощенко хочет сказать нам совсем другое.

– Какая разница? – говорит он. – Не все ли равно, искренни или неискренни были обманывавшие нас поэты? Важно, что все они нас обманывали. Вместо реальных и необходимых для жизни «дров» подсовывали нам в высшей степени эфемерный и никому не нужный «красивый закат».

То, что вся так называемая поэзия и все так называемое искусство больше, чем наполовину, состоит из мнимостей, – это нам приходилось слышать и раньше. Нечто похожее, например, утверждал в свое время еще Толстой. Работая над статьей «Что такое искусство?», он мысленно перебрал чуть ли не все величайшие художественные создания человеческого гения. При этом у него – «за борт вылетели Шекспир, Данте, Бетховен, Грибоедов. Как не общедоступные и потому не истинные».

Но даже такая – крайняя – точка зрения предполагала, что наряду с «не истинными» явлениями искусства существуют и другие – истинные.

Для Толстого едва ли не главным критерием истинности произведения искусства была его общедоступность.