JК
Пришествие капитана Лебядкина. Случай Зощенко. :: Сарнов Бенедикт Михайлович
Страница: 808 из 860Но ее нет… Отрезанность от активной политической жизни заставляет прибегать к таким суррогатам публицистики, как личный дневник.
(Лев Троцкий)
Для человека, стимулом деятельности которого является забота о судьбах «класса, народа, человечества», личный дневник – это суррогат публицистики.
Для истинного художника дневник – самоцель.
Всякое движение души у меня сопровождается выговариванием. И всякое выговаривание я хочу непременно записать. Это – инстинкт. Не из такого ли инстинкта родилась литература (письменная)?
(Василий Розанов)
Стимулом, главной побудительной причиной, толкнувшей Зощенко к созданию книги «Перед восходом солнца», был именно вот этот непреодолимый инстинкт.
Тогда я подумал: надо вспомнить мою жизнь…
И тогда я стал вспоминать наиболее яркие картины, оставшиеся в моей памяти. И увидел, что память сохранила их с необычайной точностью. Сохранились мелочи, детали, цвет, даже запах.
Душевное волнение, как свет магния, осветило то, что произошло. Это были моментальные фотографии, оставшиеся на память в моем мозгу.
С необычайным волнением я стал изучать эти фотографии. И увидел, что они меня волнуют больше, чем даже желание найти причину моих несчастий.
(Перед восходом солнца)
Тут он проговорился.
Причину своих несчастий, своей странной, с молодых лет гнетущей его тоски он ищет, надеясь на самоизлечение. Но – не только! Зощенко исходил из того, что этот найденный им способ самоизлечения пригодится не только ему.
(Лев Троцкий)
Для человека, стимулом деятельности которого является забота о судьбах «класса, народа, человечества», личный дневник – это суррогат публицистики.
Для истинного художника дневник – самоцель.
Всякое движение души у меня сопровождается выговариванием. И всякое выговаривание я хочу непременно записать. Это – инстинкт. Не из такого ли инстинкта родилась литература (письменная)?
(Василий Розанов)
Стимулом, главной побудительной причиной, толкнувшей Зощенко к созданию книги «Перед восходом солнца», был именно вот этот непреодолимый инстинкт.
Тогда я подумал: надо вспомнить мою жизнь…
И тогда я стал вспоминать наиболее яркие картины, оставшиеся в моей памяти. И увидел, что память сохранила их с необычайной точностью. Сохранились мелочи, детали, цвет, даже запах.
Душевное волнение, как свет магния, осветило то, что произошло. Это были моментальные фотографии, оставшиеся на память в моем мозгу.
С необычайным волнением я стал изучать эти фотографии. И увидел, что они меня волнуют больше, чем даже желание найти причину моих несчастий.
(Перед восходом солнца)
Тут он проговорился.
Причину своих несчастий, своей странной, с молодых лет гнетущей его тоски он ищет, надеясь на самоизлечение. Но – не только! Зощенко исходил из того, что этот найденный им способ самоизлечения пригодится не только ему.