JК
Пристав Дерябин (Преображение России - 4) :: Сергеев-Ценский Сергей
Страница: 23 из 109"Сомы, говорит, какие теперь сомы! В два пуда поймают, - ох, сомина велик! А вот мы раз, - я еще в уездном учился, так поймали в омуте сома - шишнадцать пудов одни зебры!" Тамбовец был, а у них, тамбовцев, шишнадцать кругом... И как его везли четверней и как народ шарахался - живо описывал... И ведь я ему, Черномору, верил, черт его дери!..
Засмеялся Кашнев, и Дерябин захохотал насколько мог тихо.
- Сомы так на полпуда, они даже вкусные, если их жарить, - ты едал? А вот посмотри, - перебил себя Дерябин, направив руку куда-то над крышами домов, - или это у меня очки запотели, - видишь над трубами свет?
- Светится, - сказал, присмотревшись, Кашнев.
И не только над трубами: и над коньками, и на ребрах крыш, и на деревьях вдали колдовал лунный свет, все делал уверенно легким, убедительно призрачным. Должно быть, к утру готовился подняться туман, и потому так как-то особенно теперь все светилось.
Пристав шел легко. Форменная тонкая круглая шапка делала его, тучного, остроконечным, и у Кашнева появилась четкая строевая походка.
- Сам я - рязанец, - говорил Дерябин. - На Оку попал, - было мне лет десять тогда. Утро было и туман, а через Оку - на пароме нужно. Подъехали мы на тройке, - другого берега не видать. Ширина такая оказалась, - волосы поднялись. Море! Море я на картинках видел, и вот, значит, теперь Ока... море! Хожу по берегу колесом. Въехали на паром, честь честью... Не пойму ничего: куда едем, как едем... Спросил еще, сколько дней будем плыть? А мужичок такой один мне: "Минут десять, минут десять..." Шут-ник!..
Засмеялся Кашнев, и Дерябин захохотал насколько мог тихо.
- Сомы так на полпуда, они даже вкусные, если их жарить, - ты едал? А вот посмотри, - перебил себя Дерябин, направив руку куда-то над крышами домов, - или это у меня очки запотели, - видишь над трубами свет?
- Светится, - сказал, присмотревшись, Кашнев.
И не только над трубами: и над коньками, и на ребрах крыш, и на деревьях вдали колдовал лунный свет, все делал уверенно легким, убедительно призрачным. Должно быть, к утру готовился подняться туман, и потому так как-то особенно теперь все светилось.
Пристав шел легко. Форменная тонкая круглая шапка делала его, тучного, остроконечным, и у Кашнева появилась четкая строевая походка.
- Сам я - рязанец, - говорил Дерябин. - На Оку попал, - было мне лет десять тогда. Утро было и туман, а через Оку - на пароме нужно. Подъехали мы на тройке, - другого берега не видать. Ширина такая оказалась, - волосы поднялись. Море! Море я на картинках видел, и вот, значит, теперь Ока... море! Хожу по берегу колесом. Въехали на паром, честь честью... Не пойму ничего: куда едем, как едем... Спросил еще, сколько дней будем плыть? А мужичок такой один мне: "Минут десять, минут десять..." Шут-ник!..