Пробуждение барса (Великий Моурави - 1)   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

В доме богатого купца, отведенном Эристави, Саакадзе поместился со своим любимцем Зурабом и однажды ночью посоветовал влюбленному не вздыхать, а действовать: перед таким знатным мужем разве не расплавится сердце? Изумленный Зураб вскочил: откуда друг знает его волнение? Саакадзе засмеялся: разве трудно проследить, кудаотворачивает голову неучтивый собеседник?

Пирует с горлицами Луарсаб на крепостном валу, под щитом царицы Тамар.

В круговой пляске чеканят ритм суровые плясуны. Звеня цинцилями, проплывают в тумане стройные горийки. И снова в тяжелые чары льются потоки вин.

Песни ширились, потрясая крепостной вал. Тонкие голоса подхватывались мощными басами, и оживали легенды о героях Грузии.

Из круга народных певцов вышел голубоглазый юноша, задорно встряхнул огненными кудрями и ударил по струнам чанги:

Буйно я встряхнул кудрями, грянул гром до Гуджарета,

Подкрутил свой ус багровый, вся Кура огнем согрета.

Затянуть собрался песню, распустилась роза лета.

Струн коснулся только чанги, оживает песня эта.

Гей! Послушайте, грузины, это было в век Тамар.

Кто не знает из картвелов век царя царей Тамар?

Вот однажды шел по Картли путь вдоль гор и рек Тамар.

И с долин и гор стекался весь народ скорей к Тамар.

За конем арабским беки, и паши, и агалары.

И князья, и азнауры гарцевали. Видно, чары

Раздвигали гор ущелья, до копыт пригнув чинары,

Вечерами били бубны, под зурну сдвигались чары.

Но царю царей дороже звон мечей и пляска стрел.

Отдает приказ, и лагерь черепками запестрел.

На охоту! И в колчанах задрожали перья стрел,

Переливом перьев берег злой Лиахвы запестрел.

Меткость рук Тамар познали круторогие олени.