Пушкин   ::   Мережковский Дмитрий Сергееевич

Боже мой!

Как я ошибся, как наказан!

Весь ужас казни наступает в то мгновение, когда он узнает, что Татьяна по-прежнему любит его, но что эта любовь так же бесплодна и мертва, как его собственная. Онегин застает ее за чтением его письма:

…О, кто б немых ее страданий

В сей быстрый миг не прочитал?

Кто прежней Тани, бедной Тани

Теперь в княгине б не узнал!..

Простая дева

С мечтами, с сердцем прежних дней,

Теперь опять воскресла в ней.

Суд «простой девы» над героем современной культуры такой же глубокий и всепрощающий, как суд дикого цыгана над исполнителем кровавого закона чести – Алеко:

Онегин, я тогда моложе,

Я лучше, кажется, была,

И я любила вас, и что же?

Что в сердце вашем я нашла,

Какой ответ?..

Тогда – не правда ли – в пустыне,

Вдали от суетной молвы,

Я вам не нравилась?.. Что ж ныне

Меня преследуете вы?..

В сердце Татьяны есть еще неистребимый уголок первобытной природы, дикой воли, которых не победят никакие условности большого света, никакие «приемы утеснительного сана».