Путь на Грумант (Поморская быль)   ::   Бадигин Константин Сергеевич

Охота была удачной: почти каждую неделю в кладовой прибавлялось по полтора-два десятка шкурок белого и голубого песца. - Зверек этот, Ваня, не только ценная добыча, - говорил Алексей. - По песцу поморы-промышленники примечают, когда на море тяжелым льдам быть. Перед холодным, трудным для промысла годом песец к югу уходит. За песцом и волки и другой зверь подается. Помнишь, как "Ростислав" в море выходил, мезенские охотники сказывали, что песец уходить стал. Не к добру, дескать. - А как же зверь узнает, когда льдистому году быть? - Тут, сынок, не столь песец, сколь мышь тундровая чует холодный, тяжелый год. Снимается мышь эта со своих мест и вся к югу переходит, а песец уже за ней идет. Мышь-то трудно другой раз приметить, а песца сразу видно по добыче: совсем тогда промыслу нет в иных местах. Почти ежедневные, дальние охотничьи походы действовали бодряще, укрепляюще: к концу зимы никто из троих поморов не страдал даже назубицей. Сделали свое дело и салата, оленья кровь, сырое мясо. Вяленое мясо шло в небольшом количестве, вместо хлеба. Что касается Федора, то никакие просьбы и требования товарищей не приводили ни к чему. С восходом солнца началась охота на тюленей. Когда пришло время промышлять, Степан напомнил мальчику: - Ну-к что ж, Ванюха, попробуем мишку к делу приставить. Помнишь, в тот год собирались? Как и предполагали Ваня с Шараповым, медвежонок благодаря хорошему чутью помог им. Трудно найти зверя подо льдом, покрытым толстым слоем снега; это Ваня знал уже по своему опыту.