Путь на Грумант (Поморская быль)   ::   Бадигин Константин Сергеевич

Все больше и больше бросал он в костер и дров и жира. Очнулся он только от хриплого крика: - Иван, костер зачем?.. увидел разве чего? Иван не узнал отца. Лицо его было мертвенно-бледно, руки и губы тряслись. Глаза смотрели на сына с такой мольбой и с такой надеждой, что юноше сделалось не по себе. Тут же стоял растерянный Степан. Оба они увидели дым и прибежали к костру. - Парус, отец!.. Да гляди на море-то... Зачем на меня глядишь? - Парус... Ванюха... да что это! - Алексей бестолково суетился около костра, хватая трясущимися руками то дрова, то куски жира. - А вдруг уйдут?.. Не заметят нас!.. Да что ж ты, Степан? Ваня, дров давай побольше... ведь парус... люди ведь... Алексей вдруг опустился на камень возле костра. Закрыв руками лицо, он громко заплакал. От несдерживаемых рыданий ходуном ходило все его тело. Шесть лет крепился Алексей, не выдавая своих чувств ни сыну, ни товарищам. Шесть лет он был для всех примером настойчивости, упорства и терпения. Но сейчас сдал, не выдержал Алексей. Все горе его, беспокойство за жену, за детишек вырвалось наружу, разжалась вдруг рука, что с железной силой держала сердце шесть долгих лет. И Ваня и Степан понимали состояние Алексея. Отойдя подальше, молча стояли они, стараясь ничем не помешать его чувствам. Но вот Алексей поднялся с камня: - Простите меня... не думал я, что так... - Ну-к что ж, Алексей, у меня тоже водица соленая глаза застилает... От счастья это... Ведь дома в этот год будем! - быстро и радостно говорил Степан. Великий праздник был на душе у поморов.