Страница:
129 из 451
Мое знакомство с кадай, танкуа и шафатом измеряетсякакими-нибудь часами, и то я уже испытал, что это такое, когда сноп под тобой начинает разваливаться. Американский камыш тотора вполне способен выдержать долгое морское плавание, а его волокнистый стебель с губчатой начинкой напоминает папирус, но, может быть, египетский папирус все-таки впитывает воду намного быстрее тоторы?
Я развернул бумажку. На ней корявыми детскими буквами было написано:
"Дорогой Тур в Италии.
Помнишь ли ты Абдуллу из Чада. Я готов приехать к тебе и вместе с Умаром и Муссой построить большую кадай. Мы ждем, что ты скажешь, а я сейчас работаю столяром у пастора Эйера в Форт-Лами.
Привет, Абдулай Джибрин".
Я отчетливо представил себе смешливого Абдуллу, эту черную физиономию с шрамом через лоб и переносицу, и невольно улыбнулся трогательному письму. В то же время нельзя было не восхищаться этим неграмотным парнем в Центральной Африке, который отыскал в Форт-Лами писаря, чтобы поторопить меня. Что тут раздумывать? Абдулла ждет, Умар и Мусса согласны ехать вместе с ним. Им приходилось строить для перевозки скота лодки побольше тех, на которых эфиопские христиане переправились на свои острова, и они знают о плавучести папируса больше, чем все ученые мира, вместе взятые. Они верят в свою кадай. Они берутся связать большую ладью, способную держаться на воде месяцами, и готовы идти на ней в дальние страны, о которых знают лишь то, что туда надо плыть много-много дней.
Письмо Абдуллы развеяло мои колебания.
|< Пред. 127 128 129 130 131 След. >|