Разборки в Японском море   ::   Серегин Михаил Георгиевич

– Иди-иди, – догадался тот, – и прищучь этого мерзавца, чтоб неповадно было!

Усмехаясь про себя этому напутствию, Луганов-старший покинул кабинет Коваля. Он прошел широким гулким, несмотря на ковровую дорожку под ногами, коридором, спустился по лестнице и, миновав несколько дверей, толкнул ту, на которой красовалась табличка с его именем и званием. Еще из коридора, пустынного в этот час – время было позднее, – он слышал возмущенный голос своего сына. Он вошел в кабинет быстрым, но мягким шагом и старательно прикрыл за собой дверь.

– Федор Николаевич, – поднялся Василий, а за ним стерегущие Игоря по краям (он сидел в кресле, а они на стульях) молодчики.

– Спасибо, вы свободны, – сухо кивнул Луганов-старший Василию.

Василий в сопровождении своих подчиненных вышел из кабинета. Но, прежде чем выйти, проходя мимо Федора Николаевича, он шепнул ему что-то на ухо. Лицо вице-губернатора приняло грозное выражение.

– Какого черта? – воскликнул Игорь.

Он был взвинчен до предела и теперь, оставленный своими мрачными надсмотрщиками, решил дать волю негодованию.

– Это я должен спросить! – рявкнул Луганов-старший и стиснул зубы.

Его благообразное лицо, которому, общаясь с Ковалем, он старался придать добродушное выражение, теперь источало злобное разочарование. Лоб изрезали глубокие продольные морщины, подбородок нервически дергался, углы рта саркастически оттягивались вниз. Федор Николаевич попытался тем не менее взять себя в руки.