Разборки в Японском море   ::   Серегин Михаил Георгиевич

– У тебя они есть, но ты не свободна, – он перевел ничего не выражающийвзгляд с потолка на Валентину.

– Ты намекаешь на брата? – насторожилась она.

– И какая свобода вообще может быть в борделе, в твоем ремесле? – продолжал Рок.

– Брат любит меня, – с ожесточенным упрямством произнесла Валентина, – дело не только в деньгах. Даже если бы я сделала что-нибудь такое… ну, выходящее за рамки, он простил бы. Пожурил бы, конечно, для проформы, но простил, да еще – когда раскаялся бы в своей грубости – чего-нибудь стоящее подарил.

– Этот дворец – не результат подобного раскаяния? – Рок с неожиданной злостью посмотрел на Валентину.

Сейчас она напоминала ему сытую довольную корову, покорную и безотказную, касается ли это удоев или бойни.

– Нет, ты злой, – с укоризной посмотрела на Рока Валентина, – так нельзя.

Рок, который полагал, что стоит Валентине заговорить о своем брате, как к ней вернется вся ее наивная спесь и заносчивость, избавляя ее от стыдливых мыслей о своем сексуальном темпераменте, теперь раздраженно думал о том, как бы отсюда убраться.

Для начала он поднялся и взял из вазы гроздь винограда.

– Поделись со мной, – жеманно просюсюкала Валентина.

Рок взял еще одну гроздь и резко протянул Валентине. Она отстранила его руку с гримасой гневливого разочарования.

– Дикарь и есть дикарь, – передернула она плечами.

Рок застегнул штаны и с недоверчивой ухмылкой взглянул на презрительно взирающую на него Валентину.