Страница:
171 из 246
Постулатом была вера, что душа покойного не заключена в его могиле, а вознесена к богам на Олимп, или в эфир. Отсюда легенды о птицах – орлах или коршунах, – поднявшихся с костра, где сжигались останки покойного, таковая или сама была его душою, или уносила ее.
d. Ему эти самые почести воздавались уже при жизни. Теологически это трудно было мотивировать, но психологически объясняется легко (ср. §32), как предварение, льстивое с одной стороны, тщеславное – с другой.
Во всех этих случаях новый бог или герой чествовался под своим собственным именем; но вот нечто новое.
e. Птолемей I с женой после смерти получают божеский культ как, "боги-Спасители", Селевк, как "Зевс-Победоносец" и т.д.: следует заметить, что терминология тут последовательна, что никогда не говорится официально о "боге Птолемее", о "боге Селевке", а именно только о "боге-Спасителе", о "Зевсе-Победоносце". Вот это действительно новшество; как это объяснить? Разгадку дает нам второй случай. Очевидно, Зевс частью своего естества воплотился в Селевке, он стал его душою; в момент смерти эта душа оставила тело Селевка, которое отныне покоится в могиле, сама же она вознеслась на Олимп; чествуют, поэтому, бога "Зевса-Победоносца". Но как же понимать это воплощение Зевса при продолжении его деятельности как царя Олимпа? – Да так же, как и службу Марии-привратницы (Marie la touriere) в христианской легенде, обработанной Метерлинком в его "Сестре Беатрисе": бог и вездесущ и бесконечно делим.
|< Пред. 169 170 171 172 173 След. >|