Рим или смерть   ::   Вершинин Лев

- Но почему ты не отвечала на письма? Чего я только не передумал!

- Как же я могла? Две недели до тебя добиралась.

Он вдруг запоздало ужаснулся - ведь ее по дороге могла задержать королевская застава или папские головорезы, и тогда плохо бы ей пришлось. Этот страх за нее Анита прочла в его глазах и спокойно объяснила:

- Так ведь я под чужим именем ехала. И потом, сейчас на дорогах столько беженцев, бродяг, что всех не остановишь.

- Да, но ты и через занятую австрийцами Тоскану проехала! воскликнул Гарибальди. - А уж австрияки люди методичные, проверяют всех подряд.

- Там меня горными тропами провели. У тебя повсюду тьма друзей, Хосе. Ты даже не знаешь, как тебя в народе любят!

- Люби и ты меня, Анита, крепко люби, - тихо сказал Гарибальди.

- Больше никогда с тобой не расстанусь! Ни на час!

- Мне страшно, Анита, за тебя и за нашего будущего сына.

- Почему сына? - улыбаясь в полутьме, спросила Анита. - Чем плоха дочка? Назовем ее в честь твоей мамы Роза.

Гарибальди вздохнул:

- Как она там? Еще больше сгорбилась, бедняжка?

- Из церкви не вылезает. Все за твое, Хосе, спасение молится.

- Вот и мать Мазины тоже наверняка за сына молилась, а его убили, отозвался Гарибальди. - Знаешь, на другой день после его смерти из Милана прибыло письмо с образком.

Анита встрепенулась.

- А ведь я тоже письмо привезла. Из Генуи, от родных Гоффредо Мамели. Перед самым моим отъездом приехала в Ниццу сестра его. Оно не опоздало? с тревогой спросила Анита.

- Почти. Мамели отняли ногу, и теперь он умирает от гангрены.