Россия молодая (Книга 1)   ::   Герман Юрий

- Волны злые, ветры шибкие, волны россыпные ведомы ли?

- Ведомы, дединька!

- Пути лодейные дальние на Грумант, на Матку, на Колгуев, в немцы, вверх в Русь ведомы ли тебе, кормщик?

- Ведомы, дединька!

- Звезды ночные,компас ведаешь ли?

- Ведаю.

- Поклонишься ли честным матерям рыбацким, женкам да малым детишкам, что покуда жив будешь - не оставишь рыбарей в морской беде?

- Поклонюсь, дединька!

Дед Мокий расстегнул сумочку, что висела у него на поясе, достал оттуда старый, вделанный в пожелтевшей кости компас, положил его перед Рябовым, сказал строго:

- Артельный!

- Ведаю.

- С ним и пойдешь. Компас добрый...

Лицо старика совсем посуровело. Рябов опустил голову, легкая краска заиграла на его скулах.

- Кажись бы, и все сказано, - произнес Мокий, - да еще об едином надобно помянуть...

Он вздохнул, вздохнули и другие, - многие из сидящих за столом знали, о чем речь.

- Я тебе не в попрек, - не глядя на кормщика, сказал Мокий, - я для бережения сказываю и по обычаю: полегче бы, Иван Савватеевич, с зеленым вином. Куда оно гоже?

Рябов молчал.

Дед еще вздохнул, мягко, без укора добавил:

- Набуянишь во хмелю - и пропала буйна голова. Ты вникни, детушка, рассуди: горю оно, проклятущее, никак не поможет, а сколь многие наши Белого моря старатели на нем жизни лишились...

- А ежели она не в радость бывает, жизнь, - тогда как? - негромко спросил кормщик и помолчал, ожидая ответа.

Мокий хотел было что-то сказать, даже пошептал губами, но вдруг махнул рукой и поднялся. Сразу зашумев, поднялись остальные...

Из трапезной морского дела старатели вышли после обедни.