Самозванец   ::   Бахревский Владислав

И уж все тут кинулись: пинали, кололи и бросили, наконец, на Красное крыльцо на тело Басманова.

- Любил ты палача нашего живым, люби его и мертвым!

Толпа все возрастала, и уже спрашивали друг у друга:

- Кто же он был-то?

- Да кто?! - крикнул Валуев. - Расстрига. Сам признался перед смертью.

Никто дворянчику, у которого вся одежда была в крови, не поддакнул.

Кому-то явилась мысль показать тело инокине Марфе.

Поволокли труп к монастырю, вывели из покоев инокиню.

- Скажи, матушка! Твой ли это сын? - спросил ктото из смелых.

-Что же вы не пришли спросить, когда он был жив? - черна была одежда монахини, и лицо ее было черно, под глазами вторые глаза, уголь и уголь. Повернулась, пошла, но обронила-таки через плечо: - Теперь-то он уж не мой.

- Чей же!

- Божий.

Смущенная толпа таяла. Нр пришли другие, которые не слышали инокиню. Потащили труп к Лобпому месту.

Озорники принесли стол. На стол водрузили тело Самозванца. На разбитой лицо напялили смеющуюся "харю", маску, найденную в покоях Дмитрия, Этого показалось мало, сунули в рот скоморошью дудку.

Тело Басманова уложили на скамью, в ногах хозяина.

Последнее

Три дня позорила Москва своего бывшего царя. Простые люди глядели на безобразие и плакали.

Тело Басманова выпросил у Думы Иван Голицын.

Басманов был ему двоюродным'братом. Похоронили верного товарища Самозванца возле храма Николы Мокрого.