Ребус. Рассшифровка   ::   Константинов Андрей

– Фу-у, Пашка, что за пошлятина? - ужаснулась Полина.

– Да уж,- поддержал ее Нестеров.- В самом деле, Паша, тогда давай уж лучше песню про зайцев, что ли. А то нагнал пурги-тоски. Из жизни лишившихся невинности девиц.

– Так не в этом смысле оступилась. Она там дальше по тексту с крыши упала.

– Ну, тогда это меняет дело. Наш человек: умираю, но не отдаюсь.

– Да ну вас,-смутился Козырев и, сделав вид, что обиделся, полез в карман за сигаретами.

– Пашка, не смей! - прикрикнула на него Полина.- И так обкурили меня с ног до головы. Каждый день после смены приходится одежду стирать - насквозь табачищем воняет.

Козырев поспешно убрал пачку в карман - перечить Ольховской он не смел по двум причинам: во-первых, в глубине души Паша ощущал себя, пусть и худо-бедно, но джентльменом, а во-вторых - он неровно дышал к Полине. «А вот интересно,- подумал Козырев,- какова должна быть частота вдоха-выдоха, чтобы по ней можно было доподлинно определить - ровно ты дышишь к человеку или уже нет?»

– Вот и молодец,- оценила его жест Ольховская.- Одна выкуренная сигарета сокращает жизнь на целых десять минут. Представь, как они могут пригодиться тебе перед смертью.

– Да уж. Лишние десять минут, проведенные на смертном одре,- это круто.

– А почему сразу на одре? А вдруг смерть застанет тебя в объятиях любимой женщины? Разве это плохо - десять дополнительных минут счастья?

– Да какие там женщины, в старости-то,- вписался в развернувшуюся дискуссию Лямка.