Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы   ::   Дуглас Грегори

Я бы так не выразился, но продолжайте.

М. После этого Герштайн влип в это ужасное дело, так как сам вызвался на роль эксперта, и теперь его место было на крыше: травить евреев газом. В конце концов, его рассудок не выдержал, у него начались галлюцинации и страшные ночные кошмары, так что с работы его убрали, но было уже слишком поздно. Теперь он начал говорить всем и каждому, что он только наблюдал за этим, а сам ничего не делал, и пытался очистить свою совесть обращением к Богу, уверившись, что он был только невольным очевидцем. Подобное, кстати, не было таким уж редким событием в некоторых из этих лагерей. Большинство людей не могло забыть о таких ужасах, и многие сошли с ума, а некоторые покончили с собой.

С. Значит, Герштайн сошел с ума?

М. Именно так. Его рассудок повредился, и он ходил по Берлину, обращаясь к верующим людям… и даже требуя встречи с Его Святейшеством, чтобы тот отпустил ему грехи. Я думаю, что во времена настоящих потрясений протестанты обращаются к Риму. Вы не согласны?

С. Пожалуйста, оставим религию в стороне.

М. Таково мое мнение. Проговорив с Герштайном около трех часов, я сумел добиться от него, помимо изложения маниакальных религиозных идей, подлинных фактов и велел моему личному секретарю записать его признание. Это было сделано с целью получить лишние свидетельства против Глобочника, которого я все еще собирался схватить. Врач сообщил мне, что у Герштайна сильнейший маниакальный психоз и маловероятно, чтобы он оправился.