Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы   ::   Дуглас Грегори

Он счел, что это относится и ко мне тоже, и с напускной бодростью заявил, что обо всем позаботятся на самом верху. Я с некоторым нажимом сказал, что в вопросах безопасности я и есть самый верх. Еще я сказал, желая посмотреть на его реакцию, что сам поднял по тревоге личную охрану Гитлера, а также приказал направить отряды патрульной службы СС к зданию РСХА и что в здании будет выставлен вооруженный караул. Тут он по-настоящему перепугался и сказал, что войска СС мне не подчиняются, и что действовать вопреки приказам Гиммлера означает идти на большой риск. Я спросил его, где Гиммлер и Кальтенбруннер. Сказал, что знаю – они в Берлине. Шелленберг начал ерзать на стуле и заявил, что понятия не имеет, где они. Но теперь я укрепился в своих подозрениях относительно них и отдал приказ, чтобы телефонные звонки Шелленберга немедленно начали прослушивать. Я поручил это человеку, которому полностью доверял, и он должен был делать записи разговоров и приносить мне их расшифровку. В случае же если бы он вдруг услышал что-нибудь важное, он должен был тут же сообщить об этом мне, и никому больше.

С. У вас не возникло подозрений, что Гиммлер может быть причастен к перевороту? Что он, возможно, в чем-то замешан?

М. О да, мне пришло это в голову почти с самого начала, но мне нужно было соблюдать большую осторожность. И еще я заметил, где-то около 18:00 или, возможно, на несколько минут позже, что правительственный квартал окружили отряды военных патрулей. Я первым делом позвонил Геббельсу.