JК
Рейнджер из Колорадо :: Пендлтон Дон
Страница: 102 из 148Мне пора уезжать. Игра закончена. Мы переходим к радикальным мерам. Хотя, честно говоря, я предпочел бы видеть тебя на нашей стороне. Что скажешь? Или ты и впрямь намерен здесь закоченеть?
Может быть, на сей раз Хэрлсон и говорил правду.
— Могу предложить тебе отличную должность. У меня есть снайпер, но он в подметки тебе не годится. Со временем ты разбогатеешь.
Сондр понемногу начал приходить в себя, что было до крайности некстати. Болан зажал ему рот рукой и заставил дотронуться до гусеницы вездехода. Сондр мигом все понял и уже не ерепенился.
Хэрлсон продолжал расхваливать чудесную жизнь, которая ждала Болана, если тот перейдет на его сторону.
— Ты страшно разбогатеешь. А коль пожелаешь, я даже могу произвести тебя в генералы. Что скажешь, мой мальчик? Из сержантов — прямо в генералы! Недурно ведь, а?
Но Болан упрямо хранил молчание. Сондр тоже не издал ни звука. Он окончательно пришел в себя и, разобравшись в ситуации, решительно оттолкнул руку, которой Болан зажимал ему рот.
— Я тебя не понимаю, — продолжал Хэрлсон. — Я знаю, какие чувства тобой движут, и уважаю твое ожесточение, но все равно я тебя не понимаю. Ты же плывешь против течения. Времена изменились. Ты не чувствуешь этого. Твой портрет красуется во всех полицейских участках Соединенных Штатов. При первой же удобной возможности тебя прикончат, как собаку, мой мальчик.
Может быть, на сей раз Хэрлсон и говорил правду.
— Могу предложить тебе отличную должность. У меня есть снайпер, но он в подметки тебе не годится. Со временем ты разбогатеешь.
Сондр понемногу начал приходить в себя, что было до крайности некстати. Болан зажал ему рот рукой и заставил дотронуться до гусеницы вездехода. Сондр мигом все понял и уже не ерепенился.
Хэрлсон продолжал расхваливать чудесную жизнь, которая ждала Болана, если тот перейдет на его сторону.
— Ты страшно разбогатеешь. А коль пожелаешь, я даже могу произвести тебя в генералы. Что скажешь, мой мальчик? Из сержантов — прямо в генералы! Недурно ведь, а?
Но Болан упрямо хранил молчание. Сондр тоже не издал ни звука. Он окончательно пришел в себя и, разобравшись в ситуации, решительно оттолкнул руку, которой Болан зажимал ему рот.
— Я тебя не понимаю, — продолжал Хэрлсон. — Я знаю, какие чувства тобой движут, и уважаю твое ожесточение, но все равно я тебя не понимаю. Ты же плывешь против течения. Времена изменились. Ты не чувствуешь этого. Твой портрет красуется во всех полицейских участках Соединенных Штатов. При первой же удобной возможности тебя прикончат, как собаку, мой мальчик.