JК
Славянская книга проклятий :: Бушков Александр Александрович
Страница: 16 из 702От командира пехотной бригады телефонный звонок к начальнику казачьей дивизии: „Не поможете ли своими казаками поднять наши цепи? Наша атака захлебнулась“.
Кубанцы – две сотни, и с ними пулеметы на вьюках. Серые черкески, за спинами алые башлыки, черные бараньи шапки с красными тумаками, алые бешметы и погоны – ничего «защитного». Развернулись широкою лавою, целый полк прикрыли. Впереди на нарядном сером коне командир сотни, еще дальше впереди на гнедом коне командир дивизиона. Как на смотру – чисто равнение. Легко по луговой мокрой траве спорою рысью идут горские кони, не колышутся в седлах казаки. Им навстречу немецкие батареи открыли ураганный огонь, застрочили кровавую строчку пулеметы, котлом кипит огонь винтовок – чистый ад с Любашевского берега. По брюхо в воде бредут кони через главное русло, стих огонь немцев, в их рядах замешательство, слишком непонятно-дерзновенна казачья атака.
Наша пехота встала и с громовым «ура» бросилась за казаками в воду. Стоходненский плацдарм был занят».
Любопытно, отчего же конная атака на пушки и пулеметы в 1916 г. по праву именуется отважной, а подобная ей (вполне возможно, и в самом деле имевшая где-то место в сентябре 1939-го) объявляется смешной, нелепой и дурацкой? С этакой точки зрения глупцом предстает и солдат, бросающийся с гранатой на танк, – поскольку силы представляются очень уж неравными…
Солдат, защищающий свою землю, не может быть ни смешным, ни нелепым.
Еще о «гнилом орехе». У нас как-то не принято было прежде упоминать маршала Юзефа Пилсудского без приставки «фашистский диктатор».
Кубанцы – две сотни, и с ними пулеметы на вьюках. Серые черкески, за спинами алые башлыки, черные бараньи шапки с красными тумаками, алые бешметы и погоны – ничего «защитного». Развернулись широкою лавою, целый полк прикрыли. Впереди на нарядном сером коне командир сотни, еще дальше впереди на гнедом коне командир дивизиона. Как на смотру – чисто равнение. Легко по луговой мокрой траве спорою рысью идут горские кони, не колышутся в седлах казаки. Им навстречу немецкие батареи открыли ураганный огонь, застрочили кровавую строчку пулеметы, котлом кипит огонь винтовок – чистый ад с Любашевского берега. По брюхо в воде бредут кони через главное русло, стих огонь немцев, в их рядах замешательство, слишком непонятно-дерзновенна казачья атака.
Наша пехота встала и с громовым «ура» бросилась за казаками в воду. Стоходненский плацдарм был занят».
Любопытно, отчего же конная атака на пушки и пулеметы в 1916 г. по праву именуется отважной, а подобная ей (вполне возможно, и в самом деле имевшая где-то место в сентябре 1939-го) объявляется смешной, нелепой и дурацкой? С этакой точки зрения глупцом предстает и солдат, бросающийся с гранатой на танк, – поскольку силы представляются очень уж неравными…
Солдат, защищающий свою землю, не может быть ни смешным, ни нелепым.
Еще о «гнилом орехе». У нас как-то не принято было прежде упоминать маршала Юзефа Пилсудского без приставки «фашистский диктатор».