Реквием по Германии   ::   Керр Филипп

Казалось, что, ничего не видя, я все же мог различить нечто осязаемое: саму смерть - худую, изъеденную молью фигуру, закутанную в тяжелый черный бархат, всегда готовую прижать молчаливую, пропитанную хлороформом подушку к носу и рту жертвы и отвезти ее в ожидающем черном седане в какую-нибудь ужасную зону или лагерь для перемещенных, где царит вечная тьма и никому нет спасения. Когда утренний свет коснулся решеток окна, ко мне вернулась храбрость, хотя я и знал, что иваны несли смерть, они мало ценили тех, кто встречал их без страха.

Готов ли человек умереть или нет - реквием по нему всегда звучит одинаково.

Шилдс вернулся в госпиталь только через несколько дней. На сей раз его сопровождали еще два человека, которых по их прическам и хорошо откормленным лицам я принял за американцев. Как и Шилдс, они были облачены в костюмы кричащих фасонов, но лица их выглядели старше и мудрее. Тип Бинга Кросби с портфелями, трубками и эмоциями, ограниченными надменными бровями. Адвокаты либо следователи. Или разведчики. Шилдс занялся представлением.

- Это - майор Брин, - сказал он, указывая на старшего из двоих мужчин. - А это - капитан Медлинскас.

- Значит, следователи. А от какой, интересно знать, организации?

- Кто вы, - спросил я, - студенты-медики?

Шилдс неуверенно улыбнулся.

- Они бы хотели задать тебе несколько вопросов. Я помогу с переводом.

- Скажите им, что я чувствую себя гораздо лучше, и поблагодарите за виноград. Да, кстати, не мог бы один из них принести мне горшок?

Шилдс не отреагировал на мое шутовство.