Риск просчитать невозможно   ::   Серегин Михаил Георгиевич

Тем временем яд начал свое движение потелу. Мужчина почувствовал, как трудно ему стало дышать, как начали неметь руки и ноги. Вялость с каждой минутой все больше усиливалась. Не позволяя себе медлить, он метнулся в сторону холодильника, быстро открыл его и извлек из коробки ампулу с сывороткой. Дрожащие руки нащупали шприц, он вскрыл ампулу и принялся набирать противоядие. Хлопнувшая дверь дала понять, что в оранжерею вошел кто-то еще. Не поднимая головы, Кругляков громко выкрикнул:

– Не входить! В помещении кобра!

Звон в ушах не дал ему возможности понять, услышали ли его, так как становилось все хуже и хуже. С трудом воткнув иглу, он торопливо ввел препарат. Глаза стали слезиться, сердце застучало наперекор всем естественным ритмам. Организм боролся с ядом, тогда как сознание торопилось отключиться. Совершенно забыв о том, что укусов было два, Герман кое-как пошел к выходу. Он то и дело спотыкался, хватался за шкафы и полки, сумел добрести до дверей, из последних сил толкнул створку от себя и безжизненно рухнул лицом в пол.

Сидящий в коридоре охранник, увидев упавшего директора, метнулся к нему на помощь. Перевернув мужчину лицом вверх, он несколько раз тряхнул его.

– Герман Юрьевич, Герман Юрьевич… Что с вами?

Кругляков не реагировал. Поняв, что тот, скорее всего, мертв, парнишка метнулся назад к своему столу, сорвал с аппарата трубку и, дрожащими пальцами ткнув несколько раз по кнопкам, торопливо выпалил:

– Врача! Немедленно врача! Герману Юрьевичу плохо.