Святая Русь (Книга 3, часть 7)   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

- Спасибо тебе, Наталья! - говорила Марья Михайловна, троекратно целуя гостьюна прощанье. - Утешила ты меня, разговорила. Мне ить порою и потолковать так вот попросту не с кем! С великими боярынями не можно, с прислугой тоже нельзя! Те величаются, а эти в рот смотрят, каку безлепицу ни измолвишь - примут, как "Отче наш"... Заезжай! Не забывай старуху!

У ворот сожидал прежний холоп с возком.

- Приказано до дому отвезти! Извиняй меня, боярыня, за дурь холопью!

- Ничего, молодец! - с тенью улыбки отмолвила Наталья. - Горя повидашь поболе - поумнеешь!

Марья Михайловна вышла проводить Наталью на крыльцо и стояла, кутая плечи в индийский плат, пока возок не скрылся за поворотом улицы.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В июле, шестого числа, вернулся из Цареграда Пимен. В Москве бушевал сенокос. Все и вся, стар и мал были в полях. Торопясь ухватить ведреные дни, косили и гребли, метали высокие копны. Мотаясь по деревням, из Острового во владычную волость, Иван Федоров углядел, что уже многие мужики начинают косить литовками стоя, а не в наклонку, как горбушей. У самого пока получалось плохо. Пробовал, но коса то и дело уходила острием в землю. Да и некогда было особо-то ходить с косой!

Ухитрился все же, захватя двоих молодших дружинников, слетать к Лутоне, и там, не разгибаясь, троима за полный летний день почти огоревали весь Услюмов сенокосный клин.