JК
Рискнуть и победить (Убить демократа) :: Таманцев Андрей
Страница: 6 из 446Но я его все-таки сделал.
Предварительное убийство.
В самой этой формуле была несвершенность. Или недовершенность. Словесная неточность определения меня не смущала. Меня смущал смысл. Предварительность подразумевает завершение. Или сначала продолжение и только потом завершение.
Предварительное убийство.
Промежуточное убийство.
Окончательное убийство.
Да не мерещится ли мне все это в тумане медленно остывающей и переходящей в зиму Балтики, древнего Варяжского моря, все пространство над которым густо насыщено прошлым — недавним, давним и очень давним?
Как Москва, над разгуляями и лубянками которой все еще словно бы звучат колокольцы загульных купеческих троек, бодрые марши физкультурных парадов и ночные моторы энкавэдэшных «воронков».
«Там, где неизвестность, предполагай ужасы».
Я часто вспоминаю эту надпись на полях старинной" русской лоции, которую когда-то, очень давно, увидел в Ленинградском военно-морском музее. И запомнил.
И правильно сделал, потому что мореплаватели в стародавние времена понимали кое-что в жизни. Не меньше нашего. А может, и больше.
И еще я накрепко запомнил правило, которое вдалбливал в нас инструктор на курсах выживания: «Забрался в болото — вернись по старому следу».
Похоже, пришло время мне это сделать. Вернуться к началу. И вновь — мысленно — пройти путь, который привел меня в город К.
Предварительное убийство.
В самой этой формуле была несвершенность. Или недовершенность. Словесная неточность определения меня не смущала. Меня смущал смысл. Предварительность подразумевает завершение. Или сначала продолжение и только потом завершение.
Предварительное убийство.
Промежуточное убийство.
Окончательное убийство.
Да не мерещится ли мне все это в тумане медленно остывающей и переходящей в зиму Балтики, древнего Варяжского моря, все пространство над которым густо насыщено прошлым — недавним, давним и очень давним?
Как Москва, над разгуляями и лубянками которой все еще словно бы звучат колокольцы загульных купеческих троек, бодрые марши физкультурных парадов и ночные моторы энкавэдэшных «воронков».
«Там, где неизвестность, предполагай ужасы».
Я часто вспоминаю эту надпись на полях старинной" русской лоции, которую когда-то, очень давно, увидел в Ленинградском военно-морском музее. И запомнил.
И правильно сделал, потому что мореплаватели в стародавние времена понимали кое-что в жизни. Не меньше нашего. А может, и больше.
И еще я накрепко запомнил правило, которое вдалбливал в нас инструктор на курсах выживания: «Забрался в болото — вернись по старому следу».
Похоже, пришло время мне это сделать. Вернуться к началу. И вновь — мысленно — пройти путь, который привел меня в город К.