Трое из навигацкой школы (Гардемарины, вперед - 1)   ::   Соротокина Нина

После каждой порки Корсак вставал, натягивал штаны и даже взглядом не удостаивал штыкюнкера, словно тот был пустое место.

От простодушия или недомыслия Алексей не признавал за Котовым права читать нотации, вмешиваться в личную жизнь и не понимал особой значимости его в школе. А непонимание есть бунт, и все грехи Корсака стал штык-юнкер держать в уме.

Раздача стипендии не входила в обязанности Котова, но и тут он решил навести свой порядок. "Малое жалованье" (всего-то рубль в месяц!) платили всегда неисправно, вызывая полнейшую неразбериху - кто два раза получил, кто ни одного. Котов стал выдавать деньги по алфавиту. Когда курсанты от "А" до "К" получали положенное жалованье, неудачники от "Л" до "Я" довольствовались недоимками за прошлый месяц.

Денег регулярно не хватало, и Котов начал передвигать фамилии по своему разумению, отмечая неоплаченных красными и синими чернилами, кружочками и галочками. Фамилия Корсак находилась как раз на стыке мысленно проведенной в списке черты, что помогло штык-юнкеру задолжать Алексею не за месяц, а за три. Котов потерял эту фамилию скорее не по прямому расчету, а повинуясь скрытому голосу души своей, но бесхитростный Корсак не понял этого и в присутствии курсантов обвинил штык-юнкера в злонамеренности этой ошибки. Котов смертельно обиделся и с бранью ударил ученика по лицу.

- Одно дело, когда бьют по мягким местам. Это и уставом предусмотрено, - говорили курсанты. - Но совсем другое дело пощечина.