JК
Ты и твое имя :: Успенский Лев
Страница: 119 из 328«Петрович! Петрович! Что с тобой?» — лепечет она.
Мы, русские зрители, смахнув слезу умиления, не можем все же удержаться и от улыбки: вот ведь чудачка иностранка! Ну можно ли юношу звать «Петровичем»? Юноши бывают «Пети», «Петечки»; «Петровичи» совсем не так выглядят…
А как?
«Сначала он назывался просто Григорий и был крепостным человеком у какого-то барина; Петровичем он стал называться с тех пор, как получил отпускную и стал попивать довольно сильно по всяким праздникам, сначала по большим, а потом без разбору, по всем церковным, где только стоял в календаре крестик…»
Вот это настоящий «Петрович»: у него, по свидетельству Н. В. Гоголя, небритые щеки, один-единственный глаз и какой-то изуродованный ноготь на большом пальце ноги, толстый и крепкий, как у черепахи панцирь.
Он женат, мрачен и лет ему за сорок. Именно такими и бывают Петровичи, Савельичи, Анкудинычи… Как могла не понимать этого милая героиня «Цирка»?
Очень естественно. В одном из самых солидных французских энциклопедических словарей до недавнего времени можно было прочесть: «Ivan IV—tsar de la Russie, nommй „Bazilewitch“ pour sa cruautй…», то есть:
«Иван IV — русский царь, прозванный „Васильевич“ за свою жестокость…»
Возможно ли это? Безусловно да! Дело в том, что французу (как и англичанину) нелегко понять, зачем нам нужны наши «отчества» и что они обозначают: ведь на Западе ничего подобного нет.
И впрямь, отец Людовика XIII звался Генрихом (Четвертым).
Мы, русские зрители, смахнув слезу умиления, не можем все же удержаться и от улыбки: вот ведь чудачка иностранка! Ну можно ли юношу звать «Петровичем»? Юноши бывают «Пети», «Петечки»; «Петровичи» совсем не так выглядят…
А как?
«Сначала он назывался просто Григорий и был крепостным человеком у какого-то барина; Петровичем он стал называться с тех пор, как получил отпускную и стал попивать довольно сильно по всяким праздникам, сначала по большим, а потом без разбору, по всем церковным, где только стоял в календаре крестик…»
Вот это настоящий «Петрович»: у него, по свидетельству Н. В. Гоголя, небритые щеки, один-единственный глаз и какой-то изуродованный ноготь на большом пальце ноги, толстый и крепкий, как у черепахи панцирь.
Он женат, мрачен и лет ему за сорок. Именно такими и бывают Петровичи, Савельичи, Анкудинычи… Как могла не понимать этого милая героиня «Цирка»?
Очень естественно. В одном из самых солидных французских энциклопедических словарей до недавнего времени можно было прочесть: «Ivan IV—tsar de la Russie, nommй „Bazilewitch“ pour sa cruautй…», то есть:
«Иван IV — русский царь, прозванный „Васильевич“ за свою жестокость…»
Возможно ли это? Безусловно да! Дело в том, что французу (как и англичанину) нелегко понять, зачем нам нужны наши «отчества» и что они обозначают: ведь на Западе ничего подобного нет.
И впрямь, отец Людовика XIII звался Генрихом (Четвертым).