Ураган   ::   Шпанов Николай Николаевич

- Парк взорвет все дело, - повторил Пирелли. - Не посмеет! - сквозь зубы процедил Лоуренс. - Ого! Еще как посмеет! - В душе он - наш. - А на черта нам его душа? Парк... - Парк, Парк! - сердито прервал его на полуслове Лоуренс и покосился на Нортона: да, пожалуй, этот уже мертвец. - А текст декларации? - спросил он у Антонио. - Хватит того, что я вам гарантирую ее смысл: если Парк поедет в Женеву, он положит нас на обе лопатки, - ответил Антонио. - Нельзя его туда пускать! - Как? - Господи! Можно подумать, что это первый случай в вашей жизни, когда нужно помешать такому делу. - Речь идет не о какой-то пешке: Парк - это Парк. - Ладно, дело не в словах, - поморщился Лоуренс. - А что вы скажете, Фрэнк? Но Нортон и на этот раз только устало двинул плечом. Лоуренс молча, по-хозяйски прошелся по комнате и остановился перед затянутым плотной шторой высоким окном. Так он стоял спиною к тем двоим и долго сосредоточенно перебирал шнуры. Заплел их в косичку, снова расплел, завязал узлом и, не оборачиваясь, пробормотал, ни к кому не обращаясь: - Я вот перебираю в памяти такого рода случаи из нашей истории. Бывало, куда более важные господа, чем Парк, сворачивали не туда, куда следует. - Господи, я едва держусь на ногах, - простонал Нортон. - Вам лучше лечь, Фрэнк, - сказал Лоуренс. - Завтра вам скажем, к чему пришли.

* * * Нортону пришло в голову пройтись полем, чтобы освежить голову. Оградительные огни аэродрома кровавыми каплями уходили вдаль. Едва мерцала затененными окнами командная вышка.