Россия - Разборка   ::   Таманцев Андрей

Времени у меня много. И здесь хорошо думается.

- О чем?

- О чем может думать нынче советский писатель? О тщете жизни.

При свете фонаря Мамаев отсчитал пять стодолларовых купюр и вручил их писателю.

- Спасибо, можешь уезжать.

- За такие бабки могу и побыть. До двенадцати подежурю. Вдруг вам вздумается куда-то съездить?

- Ну, как хочешь, - равнодушно согласился Мамаев. - Только сиди в темноте.

Он выключил фонарь у крыльца и поднялся на второй этаж.

- Наконец-то! - радостно встретила его Люська. - А я уж вся извелась. Что происходит, папа?

- Ничего. Теперь уже ничего.

...На столе в зале горела свеча. Мебель была внесена и расставлена в беспорядке. Лишь огромная кровать была вдвинута на свое место в альков. На столе стояли бутылки, были разложены закуски, мандарины, бананы, киви. Венчал натюрморт крупный ананас. Одна из бутылок была "Хеннесси". Мамаеву это понравилось - Люська помнила его привычки.

Он переоделся в купленную Люськой пижаму, погрузился в кресло, налил полстакана коньяку и наконец-то почувствовал себя в безопасности...

Проснулся он внезапно - от странного чувства тревоги и пустоты рядом с собой. Люськи не было. В окнах серел рассвет. Сосны едва проступали из густого тумана. Громко, к дождю, кричали вороны.

- Люська! - позвал Мамаев. - Ты где? Никто не отозвался. Он ощупал постель. Подушка была холодная. Простыни были холодные.

- Люська! - в панике закричал он.