Узники Тауэра   ::   Цветков Сергей Эдуардович

Он говорит, что есть монархия варварская, где народ не имеет права голоса в составлении законов, есть монархия героическая, где за народом оставлено право голоса при составлении законов, и есть еще демократия. Аристотель утверждает, что только при демократическом правлении человек может называться вполне свободным.

На лице Лаудердела выразилось нетерпение.

– Так говорит Аристотель, – невозмутимо продолжал Харрингтон. – Я так далеко не заходил. А когда он это говорил? В царствование величайшего государя на свете, Александра Великого. И что же, милорд? Разве Александр пытал его? Разве он казнил его? Тит Ливии – самый важный авторитет в вопросе о республике. А когда он писал? В царствование Юлия Цезаря, и, однако, Цезарь оставил его в покое. Макиавелли писал во времена правления во Флоренции Медичи. Разве они повесили его? Я сделал то же, что величайшие политические писатели, и король, конечно, поступит подобно величайшим государям.

Лаудерделу трудно былоотвечать на этот монолог, и он только пробормотал свое: «Странно!» – которым встречал каждый ответ подследственного. Закончив допрос, государственный секретарь встал и сказал:

– Если вы не заговорщик, то король, безусловно, не будет преследовать вас за ваши сочинения.

Следователи направились к выходу, а узник, проводив их до лестницы, метнул им вдогонку свою последнюю стрелу:

– Милорды! Я по своей обязанности не пойду далее вас сопровождать.

Следователи убедились в том, что судить такого красноречивого человека открытым судом было бы небезопасно. Но его нельзя было и отпустить.