Страница:
97 из 455
Узник сильно страдал от холода и сырости, так как Колокольная башня располагалась над рвом с водой и постоянно была окутана туманом. Фишер жаловался Кромвелю на то, что его оставили без теплой одежды. Однако он не терял присутствия духа и присущей ему насмешливой иронии. Однажды Фишер спросил тюремного повара, почему тот вчера не принес ему обед.
– В городе говорят, – ответил повар, – что нынче вы будете казнены, и я полагал излишним заниматься для вас стряпней.
– И, однако, несмотря на слухи, я жив, – возразил Фишер. – Поэтому что бы ни говорили обо мне, ты готовь обед каждый день, а если, придя сюда, не застанешь меня в живых, то съешь его сам.
Возможно, Генрих VIII и Кромвель и оставили бы ему жизнь, но Фишер не сделал и шагу навстречу своему спасению. Напротив, он поддерживал тайные сношения с оппозиционным духовенством, вел переписку с Римом, и Папа Павел III против воли короля демонстративно послал ему кардинальскую шапку. Узнав об этом, Генрих VIII в гневе воскликнул:
– Клянусь, он наденет ее только на плечи!
Смертный приговор Фишеру был доставлен в Тауэр в полночь (за несколько дней перед казнью Томаса Мора), и наместник сэр Эдмунд Уолсингем перед рассветом отправился в Колокольную башню, чтобы объявить узнику приговор.
– Вы не приносите мне большую новость, – спокойно сказал разбуженный Фишер, – я давно уже этого ожидал. В котором часу я должен умереть?
– В девять утра.
– А теперь который?
– Пятый.
– Так, с вашего позволения, я посплю еще часика два: сегодня я очень мало спал.
|< Пред. 95 96 97 98 99 След. >|