В дебрях Центральной Азии   ::   Обручев Владимир Афанасьевич

Печальный исход нашей поездки на окраину пустыни Такла-макан с потерей значительной части выручки из прежних путешествий, уход сына Лобсына в компании с вором Ибрагимом, вызвавший необходимость поездки Лобсына в Лхасу, на выручку сына, что обошлось ему недешево, и, наконец, моя последняя поездка в Кульджу - все это в совокупности очень расстроило меня и подорвало мои силы и средства. После возвращения из Кульджи в Чугучак я подсчитал свою наличность в товарах и деньгах и пришел к выводу, что на спокойную скромную жизнь в городе с выручкой по лавке мне еще хватит до смерти. Долю Лобсына я выделил и отдал ему еще раньше на путешествие в Лхасу и на поддержку его семье. Но для новых закупок товаров у нас уже оставалось слишком мало. Под сомнением оставалось также, вернется ли Лобсын с сыном или без него и захочет ли продолжать наши путешествия. Я чувствовал, что уже сильно постарел, не хотелось думать о снаряжении каравана, ездить за товаром в Россию, вообще хлопотать, заботиться о верблюдах и лошадях. Хотелось пожить спокойно на старости лет. За городом у меня была маленькая заимка с садом и огородом, где можно было жить больше полугода в теплое время на чистом воздухе,

недалеко от подножия Тарбагатая, оставляя в лавке Очира. В ожидании возвращения Лобсына я так и сделал: во-первых, нашел себе еще жену - молодую китаянку в Чугучаке, с отцом которой я по торговым делам был хорошо знаком.