Страница:
24 из 402
- Объявился, батюшка Патап Максимыч, точно что объявился,- горьким голосом ответила Аксинья Захаровна.- Слышала я давеча под окнами голос его непутный... Ох, грехи, грехи мои!..- продолжала она, вскидывая на мужа полные слезами глаза.
- Песнями у ворот меня встретил,- молвил Патап Максимыч.- Кому сочельник, а ему все еще святки.
- И не говори, батюшка!.. Что мне с ним делать-то?.. Ума не приложу... Не брат, а враг он мне... Век бы его не видала. Околел бы где-нибудь, прости господи, под оврагом.
- Пустого не мели,- отрезал Патап Максимыч.- Мало пути в Никифоре, а, пожалуй, и вовсе нет, да все же тебе брат. Своя кровь - из роду не выкинешь.
- Ох, уж эта родня!.. Одна сухота,- плачущим голосом говорила Аксинья Захаровна.- Навязался мне на шею!.. Одна остуда в доме. Хоть бы ты его хорошенько поначалил, Максимыч.
- Не учил отец смолоду, зятю не научить, как в коломенску версту он вытянулся,- сказал на то Патап Максимыч.- Мало я возился с ним? Ну, да что поминать про старое? Приглядывать только надо, опять бы чего в кабак со двора не стащил.
- Батюшка ты мой!.. Сама буду глядеть и работникам закажу, чтоб глядели,вопила Аксинья Захаровна.- А уж лучше бы, кормилец, заказал ты ему путь к нашему дому. Иди, мол, откуда пришел.
- Не дело говоришь, Захаровна. Велик перед богом грех родного человека из дому выгнать,- молвил Патап Максимыч,- от людей зазорно, роду-племени покор! У добрых людей так не водится. Слава богу, нас не объест.
|< Пред. 22 23 24 25 26 След. >|