В лесах (Книга 1, часть 2)   ::   Мельников-Печерский Павел Иванович

ГЛАВА ВТОРАЯ

В один из таких четвергов, незадолго перед масленицей, собралось белиц до двадцати. Тут были и свои, и гости от Бояркиных, от Жжениных и других обителей. Рядами сидели они по скамьям. Кто за пяльцами, кто за кружевной подушкой, а кто и за гребнем, другие, отложив работу к сторонке, весело пересмеивались с подругами. Маленькая, юркая старушка, с выразительными черными глазками, со следами былой красоты, взад и вперед бродила по келарне и напрасно старалась унять разболтавшихся белиц от веселых криков и хохота. Это была мать Виринея, келарь обители. Как ни хотелось старушке положить конец "мирской", "греховной" беседе, как ни хлопотала она, ходя вкруг молодых девушек,- все было напрасно. Слушать ее никто не хотел. Не скупилась мать Виринея ни на брань, ни на угрозы, но это девицам было как к стене горох. Знали они, что добродушная, любящая всех и каждого мать Виринея поворчит, поворчит, а тем дело и кончит.

- Искушение с вами, девицы, беда да и только,- бранилась она.- Эти ваши беседы, эти ваши супрядки - просто господне наказание. Чем бы из Пролога что почитать, али песню духовную спеть, у вас на уме только смешки да баловство. Этакие вы непутные, этакие бесстыжие!.. Погоди, погоди вот, приедет матушка, все ей доложу, все доложу, бесстыдницы вы этакие!.. Слышь, говорю, замолчите!.. Оглохли, что ль? - крикнула она, наконец, топнув ногой. Смолкли девицы, но шушуканье вполголоса не прекращалось.

- Завтра что? Какого святого? - спрашивала мать Виринея, дергая за рукав белицу Евдокеюшку, свою племянницу, жившую при ней в келарне.