В лесах (Книга 2, часть 3)   ::   Мельников-Печерский Павел Иванович

- Нешто помнишь ее? - с испугом спросила Манефа и тяжело перевела дыхание.

- Как же не помнить? Как теперь на нее гляжу,- отвечала Фленушка.- Ведь я уж семилеткой была, как она побывшилась.

- Что ж Платонида тебе сказывала?.. Что?.. Говори... все, все говори,дрожащим от волнения голосом говорила Манефа, опуская на глаза камилавку и закрывая все лицо креповой наметкой.

- Мало ли что... Всего не упомнишь,- ответила Фленушка.- Добрые советы давала: "Почитай, говорила, матушку Манефу, как родную мать свою".

- Что-о-о?..- вскрикнула Манефа, но тотчас же сдержала порыв встревоженного сердца. Обдернув наметку, она склонила голову.

- "Почитай, говорила, ее, как мать родную,- повторила Фленушка.- Тебе, говорила она, во всем свете никого нет ближе матушки Манефы..." Вот что говорила мне Платонида.

- А еще? - глухо прошептала Манефа.

- Не помню,- ответила Фленушка. Смолкла Манефа, а Фленушка все еще стояла перед ней и молча общипывала листья со стоявшей в углу троицкой березки. Минут с пять длилось молчанье.

- Обедать ступай,- сказала Манефа.

- Не хочется,- обиженным голосом ответила Фленушка, продолжая ощипывать березку.

Взглянула на Фленушку Манефа, а у ней слезы по щекам бегут.

- Устинья! - крикнула игуменья. Устинья вошла и стала перед нею.

- Кликни Таифу,- молвила ей Манефа, а когда Устинья вышла, обратилась к Фленушке и сказала:

- Сбирайся к Софонтию.Фленушка промолчала.