JК
В лесах (Книга 2, часть 3) :: Мельников-Печерский Павел Иванович
Страница: 81 из 261И тут же, рядом с заунывною, веками выстраданною песней, вдруг грянет громогласное, торжественное, к самому небу парящее величанье русской хлеб-соли и белого царя православного.
Не алая заря по небу разгорается, не тихая роса на сыру-землю опускается горит, пылает лицо, белое, молодецкое, сверкает на очах слеза незваная.
И взгрустнулось от той музыки Алексею... Настеньку вспомянул, красоту ее неописанную, речи ее тихие, любовные, ласки ее нежные, судьбу ее вспомнил горькую... Хоть бы в Волгу головой, так в ту же пору.
Облокотясь на стол, закрыл он глаза ладонью, а дядя Елистрат, постукивая пальцами по столу, исподтишка взглядывал на земляка и лукаво усмехался.
- Захмелел,- молвил он.- Пойдем-ка, Алексей Трифоныч... Пора на боковую... Так-то не в пример лучше - теперича это будет тебе пользительно.
На этих словах кончилась музыка. Алексей ровно ото сна очнулся... Размашисто тряхнул он кудрями и, ни словом, ни взглядом не ответив дяде Елистрату, спешной походкой направился к буфету, бросил хозяину гостиницы бумажку и, не считая сдачи, побежал вон из гостиницы.
* * *
Дён через пять огляделся Алексей в городе и маленько привык к тамошней жизни. До смерти надоел ему охочий до чужих обедов дядя Елистрат, но Алексей скоро отделался от его наянливости.
Не алая заря по небу разгорается, не тихая роса на сыру-землю опускается горит, пылает лицо, белое, молодецкое, сверкает на очах слеза незваная.
И взгрустнулось от той музыки Алексею... Настеньку вспомянул, красоту ее неописанную, речи ее тихие, любовные, ласки ее нежные, судьбу ее вспомнил горькую... Хоть бы в Волгу головой, так в ту же пору.
Облокотясь на стол, закрыл он глаза ладонью, а дядя Елистрат, постукивая пальцами по столу, исподтишка взглядывал на земляка и лукаво усмехался.
- Захмелел,- молвил он.- Пойдем-ка, Алексей Трифоныч... Пора на боковую... Так-то не в пример лучше - теперича это будет тебе пользительно.
На этих словах кончилась музыка. Алексей ровно ото сна очнулся... Размашисто тряхнул он кудрями и, ни словом, ни взглядом не ответив дяде Елистрату, спешной походкой направился к буфету, бросил хозяину гостиницы бумажку и, не считая сдачи, побежал вон из гостиницы.
* * *
Дён через пять огляделся Алексей в городе и маленько привык к тамошней жизни. До смерти надоел ему охочий до чужих обедов дядя Елистрат, но Алексей скоро отделался от его наянливости.