Вепрь   ::   Олег Егоров

На меня уставилось не менее двух десятков пар удивленных глаз. Примерно так смотрят на тяжело пьяного человека, справившего нужду под какой-нибудь мемориальной доской: с осуждением, состраданием и любопытством.

- А ты, милок, туда не езди, - после долгой неловкой паузы вдруг забормотала моя соседка, божий одуванчик в пуховом платке. - Ты лучше домой вертайся. Поезжай себе с Богом, а дедушке письмо отпиши: так, мол, и так… Болею, дескать. Зачем самому-то в пеклу прыгать? Да там уж, поди, и не осталось никого из живых-то! В Пустырях этих, прости Господи!

- Ты чего плетешь, выдра?! - вдруг осерчал красномордый мужчина.

- Я как лучше! - Старушка мелко перекрестилась. - Молоденький ведь! Небось, и с девкой не лежал!

- Вот и заткнись! - Красномордый снял топорик и вытер им вспотевший лоб. - Не слушай ее, паря! Водка есть?!

Слева от прохода я услыхал приглушенный спор двух крестьян в одинаковых телогрейках:

- Трепись, дубье!

- Мажем на три портвейна?! Это когда Тимоха Ребров из армии в шестьдесят восьмом вернулся! Кантемировец он был, Тимоха-то! На танке Прагу брал! У него и брат в сорок пятом брал! Такая семья у них: чуть что - сразу в Прагу!

Смущенный больше прежнего, я достал из рюкзака бутылку «Зверобоя». Ухватив ее поперек, мой красномордый собеседник цапнул зубами жестяное ухо и сорвал крышку резким круговым движением.

- Слухи, оно, конечно, разные ходят. - Выдув махом четверть содержимого, он утерся рукавом.